Владимир Викторович для меня дорогой учитель, выдающийся ученый и потрясающий человек. Как подарок судьбы воспринимаю долгие годы (более полувека!) общения с ним, что, естественно, не могло не оказать влияния на всю мою жизнь.

Для меня было большой радостью выступать на одной секции с В.В. Колесовым, обмениваться репликами с тем, кого я задолго до того считал своим заочным учителем. И главным моим впечатлением остается ощущение интеллектуального волшебства. Когда в простом укрывается сложность, а сложная при первом знакомстве мысль оказывается после неспешного осмысления простой и точной.

У Владимира Викторовича Колесова научился системности в изучении языковых явлений, внимательному отношению к духовным ценностям русского народа, способности видеть, как в языковом знаке отражается культура и традиции, а также поведению в академической среде и уважительному отношению к личности. Владимир Викторович для меня всегда был и остается образцом Ученого, Учителя, Человека.

Владимир Викторович открыл мне мир филологической науки. Он был научным руководителем моей первой курсовой работы и научным консультантом докторской диссертации. Я благодарна Владимиру Викторовичу за мудрое наставничество.
Считаю важным делом познакомить студентов с трудами профессора Колесова о русской ментальности.

Владимир Викторович для меня был и остается самым светлым, благодушным, мудрым человеком. После встреч с ним чувствовала себя окрыленной, мною овладевало непреодолимое желание осваивать профессию, учиться, писать. Я понимаю, дорасти до его величины мало кому удастся, но то, что он был моим научным руководителям, подарило мне уверенность в нашей профессии.

Основные сферы интересов: история русского языка, церковно-славянский язык, русская ментальность и философия языка, русское словообразование, время и обстоятельства сочинения «Слова о полку Игореве», сопоставление русского и китайского языков.

С Владимиром Викторовичем связана вся моя «научная жизнь». Из «заветов» (разумеется, не прямо формулируемых) Владимира Викторовича для меня наиболее важны два. «Невозможно стать лингвистом без знания истории языка (хотя бы русского)». Эту заповедь я, смею полагать, усвоила неплохо. «Заниматься следует лишь тем, что по-настоящему важно». Тут, увы, — стараюсь, но не всегда получается.

Свобода и глубина мысли, умение прозреть сущность в языковых фактах, а не просто их синхронную диспозицию, увлекательность изложения и в книгах, и в университетских лекциях навсегда остались в моей памяти и вошли в мой педагогический арсенал. Другой важный компонент – философско-методологическая ориентация на русскую философскую и филологическую мысль в лице её выдающихся представителей (А.Х. Востоков, К.С. Аксаков, А.А. Потебня, Л.В. Щерба, Б.А. Ларин) как основание последовательности и развития научной парадигмы. В.В. Колесов – учитель на всю мою жизнь.

Я научилась у Владимира Викторовича критически мыслить и обобщать отдельные факты при анализе языкового материала.

Чему я научилась у Владимира Викторовича?
- «мысль надо поймать, а не то улетит» – немедленной письменной фиксации результатов интеллектуальной деятельности (сразу записывать пришедшие в голову оригинальные мысли в любое время дня и ночи)
- «ad fontes» – при возникновении вопросов не надеяться на память, а без промедления обратиться к первоисточнику

Как специалист я сформировалась в поле Владимира Викторовича. Он научил меня рассматривать языковые явления в контексте пространства и времени. Я благодарна Владимиру Викторовичу и за то, что в самые трудные времена (90-годы, когда русисты в Молдове лишались работы) он мне помог найти работу. Сказать, что В.В. в моей жизни – учитель, этого мало. Для меня он был и остается тем человеком, рядом с которым пересматриваешь и свои человеческие качества. Всегда испытываешь чувство ответственности за то, чтобы быть им принятой.

Он вставал рано, а дальше жизнь катилась по колее в довольно жестком режиме: то он за печатной машинкой, то в саду на коленях, то с книгой. Даже идя в поход, он то и дело что-то записывал в замусоленный блокнотик огрызком карандаша – они всегда были при нем. Мыслительная деятельность была без выходных. И всё, что он делал, он делал увлеченно, с аппетитом. Не припомню, чтобы он жаловался, ворчал.
Я бы сказала, что нет более ценных качеств для жизни, чем трудолюбие и выносливость. И это мы, дети, впитывали не через поучения, а через личность.

Перечень того, чему меня научил ВВК, очень длинный. При этом он редко читал нотации, в основном учил своим примером. Если выбрать самое важное, то так: мысль – очень сильный феномен. Настоящая мысль побеждает человеческую несправедливость (хотя мы на своем веку можем этого и не увидеть), человеческую лень и косность (в первую очередь – в себе), человеческую немощь (даже если это пугающие специалистов диагнозы). Настоящая мысль требует ежедневного труда и усилия. Настоящая мысль дает силы и приносит счастье.

Думаю, любовь к филологии, к слову, а также дар преподавания, способность доходчиво объяснить трудности любимого предмета, радость от своего умения разбудить в студентах интерес к нему – вот что я, несомненно, унаследовала от отца. А еще – чувство юмора, оптимизм, доброжелательность к людям, умение их поддержать и вселить уверенность в своих силах.

В.В. Колесов для меня не только истинный университетский Учитель и Педагог. Он привил любовь к основному предмету филологического исследования – тексту и воспитал, надеюсь, главные качества университетского профессора – честность, бескомпромиссность, трудолюбие, преданность учителям и уважение к ученикам.

Семантика образов, метафорические модели, поэтический идиостиль,
языковая личность… О чем бы я ни писала, Владимир Викторович как будто
рядом: вдохновляет, поддерживает, задает уточняющие вопросы. Буду вечно
ему признательна за мудрость без умствования, за увлеченность без пафоса,
за учение без поучения.

Владимир Викторович Колесов для меня всегда был и будет дорогим Учителем, настоящим Ученым и Русским Человеком с невероятной внутренней свободой, добротой, веселостью.
Серьезная наука была для Владимира Викторовича сродни поэзии, потому что в ней он находил и вдохновение, и жизнь, и слезы, и любовь.
Если очень коротко сказать, чему я смогла поучиться и научиться у Владимира Викторовича, – видеть мир целостным, взаимосвязанным, мудрым и прекрасным.

Сейчас понимаю: какое же это было счастливое и творчески насыщенное время (начало 80-х годов)! Какая удача выпала всем нам, тогдашним аспирантам, воспитанникам замечательной кафедры – кафедры русского языка! То, что заложили в нас эти выдающиеся ученые и замечательные люди, составило основу нашей профессиональной и человеческой жизни. Отношение Владимира Викторовича к науке, к профессии, к людям, – в частности к нам, его «семинаристам», – воодушевляло нас и, думаю, корректировало каждому его систему ценностей.

К чему Владимир Викторович однозначно привил непреходящий интерес и любовь – это к истории русского языка в тесной связи с диалектологией, а если взять шире – в связи с историей и культурой народа. Интерес к междисциплинарным аспектам – это как раз то, чему хотелось учиться у Владимира Викторовича, в чём я чувствую «ментальную» связь с его идеями и сейчас.

Между кафедрой русского языка ЛГУ и кафедрой истории русского языка КГУ в 1980 г. был заключен договор, он действовал 10 лет и много дал казанским историкам языка. Меня лично интересовали проблемы семасиологии и исторической стилистики, древнерусского литературного языка. Новое решение последних я нашел в работах В.В. Колесова: проблемы строения древнерусского текста, его формульное строение, синтагма как основная единица древнерусского текста и, наконец, семантический синкретизм. Я и мои ученики приняли это учение В.В. Колесова и опирались на него.

Я училась в магистратуре СПбГУ (2015-2017), слушала авторский курс В.В. Колесова. Научилась смотреть в глубь слова, а также изучать, исследовать его как объект чистой (формализованной) логики. Это помогло мне как преподавателю кафедры славистики достичь систематизации в определённых фактах языка и тем самым упорядочить сведения о жизни слова в разных языковых системах.

Владимир Викторович никогда не поучал, не читал нотаций, он учил и ненавязчиво воспитывал собственным примером: неустанным трудом («Надо работать!», «Работа не бывает бесполезной!» «Отрицательный результат – тоже результат!»), уважительным отношением к каждому студенту и аспиранту (обращение «Коллеги!» подтягивало и воодушевляло), исключительной пунктуальностью (на моей памяти он ни разу не опоздал на занятие), постоянной элегантностью и подтянутостью.
Без Владимира Викторовича я бы не состоялась как профессионал, как доктор наук и профессор, да и, вероятно, как личность.

Регулярные беседы, а иногда и споры с В.В. Колесовым на научные и околонаучные темы, его мудрые и доброжелательные советы всегда были для меня исключительно важны. Его внимание к моей работе было для меня тем более приятным, что тема докторской диссертации – «Фонологические проблемы русского языка (синхронический и диахронический аспекты)» – уже не находилась в центре его основных научных интересов, которые к этому времени уже давно переместились в сферу изучения русской ментальности.

Владимир Викторович учил вычленять в языке и речи только существенные для изучения языковые факты, в исследовании – идти «от материала» (не от головной идеи). Стараюсь и своим студентам, аспирантам привить этот принцип научной работы, а также историзм, как его понимал и применял мой научный руководитель. Следую алгоритму концептуального анализа, изложенного в обобщающих работах Владимира Викторовича. При этом для меня остается недостижимым идеалом его погружение в мир древнего слова и текста, дающее право на моделирование ментальности отдаленных эпох. Но главное – такой идеал исследователя и исследования у меня есть.

В моей профессиональной жизни – педагогической и научной – мысли и идеи Владимира Викторовича сыграли огромную роль: философский взгляд на язык, лингвистическое учение о «смысле, не обретшем формы» (концептуме), исследование языка с точки зрения воплощенной в нем народной ментальности – наследный научный дар, оставленный им для своих последователей, к коим я причисляю и себя. И каждое соприкосновение с его научным и педагогическим творчеством – большая школа.

В своей научной деятельности я пыталась воплощать идеи В.В.Колесова в статьях по лингвокультурологии, языковой картине мира, ментальности русского этноса, отражению русской ментальности в словесном знаке.
Идеи В.В. Колесова сыграли важную роль и в моей преподавательской деятельности.

Владимир Викторович был тем человеком, который подарил мне надежду на то, что я делаю что-то, скажем так, на допустимом для учёного уровне.
У него научился не бояться быть дерзким и решительным, например. Верить в лингвальность нашего мира. Искать нетривиальные решения. Ну и главное: работать…

Нет провинциальной науки, есть наука. А в науке важна личность ученого и его ответственность. Так, мне кажется, жил сам Владимир Викторович, которого мы, аспиранты, часто видели в любимой Публичке…
К книгам Колесова невозможно не обращаться. И работая со студентами, и осмысливая архивные рукописи, и публикуя результаты наблюдений над региональными (не провинциальными!) скорописными текстами.

Так сложилось, что первой и единственной научной работой, написанной мною под руководством и в благословенном соавторстве с профессором В.В. Колесовым, стал Словарь Русской Ментальности. Труд этот занял четверть века и был завершён в традициях старых мастеров, родовой артелью…

Иметь шанс работать с Владимиром Викторовичем — большое счастье для меня. Чему я научилась у Владимира Викторовича — трудолюбие, ответственность по отношению к работе, уважение и любовь к нашему миру. Будучи учеником Владимира Викторовича, я вижу свою обязанность познакомить китайских русистов с методологией исследования концептов Владимира Викторовича.