- Роль в развитии науки
- Говорит В.В. Колесов
- Официальная аннотация
- Оглавление
- Глоссарий
- Отклики и рецензии
- Печатное издание
- Доксографы
В книге производится научный синтез лингвистики как части филологии и философии. Она основана на критическом осмыслении зарубежной мысли (Г.В. Лейбниц, И. Кант, Г. Риккерт, В. фон Гумбольдт, Г. Фреге, Э. Кассирер, Г. Риккерт, Б. Рассел, Л. Витгенштейн, М. Хайдеггер, Л. Вайсгербер, А.Н. Уайтхед, Х.Р. Уолпол, Э. Сепир и Б. Уорф, О. Есперсен, К. Бюлер и др., а также специальные труды по когнитивной лингвистике Р. Лангаккера, Л. Талми, Дж. Лакоффа) и русской языковедческой традиции А.А. Потебни, А.А. Шахматова, Л.В. Щербы, А.М. Пешковского, Н.С. Трубецкого, Р.О. Якобсона, Н.Я. Марра, И.И. Мещанинова и др. В ней применено непосредственно учение Аристотеля, она стала своеобразным синтезом всех основных направлений современной русской когнитивистики, представленной в работах В.С. Юрченко и др. Философским основанием послужили труды о. Павла Флоренского, о. Сергия Булгакова, Н.О. Лосского, Г.Г. Шпета, С.А. Аскольдова и др.
На основе понятия концептуального квадрата как единицы ментальности, служащего для систематизации содержательных форм концепта – концептума, образа, понятия и символа, – впервые введенного в 2001 г., разработан уникальный когнитивный подход к фактам языка. Построено законченное лингвофилософское учение русского реализма, открытое как задача для будущих исследований в этом направлении. В.В. Колесов назвал этот свой последний большой труд «завещанием». Нельзя сказать, чтобы книга была в мейнстриме новейшей гуманитарной науки, но «кто плывет против течения, доплывает до истоков» (немецкая пословица).
Помимо основного текста, книга содержит небольшие доказательные вставки: «Исторические справки», «Примеры», «Примечания» и «Лирические отступления». Каждый раздел книги заканчивается эвристическими учебными заданиями, направленными на то, чтобы пробудить интерес и самостоятельную мысль студента.
Подбор авторитетов диктовался общим принципом философского реализма и общим смыслом концептологии: наряду с «вещью» (языковая составляющая, лингвистика) присутствует ее «идея» (ментальная составляющая, философия).
Современное научное знание выделяет следующие векторы когнитивистики:
– антропоцентрический вектор (Е.С. Кубрякова, Д.С. Лихачев и др.), главный компонент – образ, воплощающий личное чувство;
– культурологический вектор (Ю.С. Степанов, Н.Д. Арутюнова, С.Г. Воркачев и др.), главный компонент – символ;
– метанаучный, или философский, вектор (А.В. Кравченко, Г.Г. Ляпин и др.), главный компонент – понятие.
Своеобразным синтезом всех трех выступает концептология, для которой все три компонента концепта имеют значение и обладают своей ценностью.
Необходимо отличать концептологию от смежных областей научного знания. От лексикологии она отличается тем, что словесные знаки воплощают самое поверхностное значение концепта; от семантики – тем, что сами словесные значения, будучи только внешней формой воплощения концептов, не составляют основного предмета концептологии; от семиотики – тем, что охватывается одними только пределами словесных знаков, не распространяясь на другие типы знаков. Концептология больше других направлений связана с ментальными характеристиками сознания, из них исходит и ими направляется.
В отличие от других направлений научной когнитивистики, концептология отличается тремя базовыми чертами:
– она ономасиологична, это речь говорящего, а не слушающего;
– она «лингвальна», т.е. подается со стороны речевой деятельности, а не логических суждений;
– она исторична и отчасти философична, ибо рассматривает концепты как общий смысл в развитии, в семантическом преобразовании категорий языка совместно и наряду с категориями мышления.
Концептология, как научная дисциплина, в принципе, возможна только в границах реализма <…> Реализму концептологии способствуют категории и формы самого русского языка. <…> голова – глава, голос – глас (Божий), Бологое – благое, город – град, сторона – страна и др. При общности концептумов основанные на них концепты различаются, иногда до противоположности.
Концепты представляют собой опорную сеть коренных понятий национальной культуры, существующую вне времени и пространства; они даны как помысленные сущности параллельно с вещным миром; они познаются интуитивно и всеми носителями данной культуры воспринимаются одинаково, но с разной силой, энергией и отдачей.
Надсознательный уровень интуиции включает в себя все предшествующие уровни сознания, что подчеркивает особую силу действенной интуиции.
Изучение гуманитарных наук, особенно в школе, есть погружение ученика в ментальный мир русских концептов, освоение их в различной форме; научные термины на основе иностранных языков восполняют мир русских концептов и часто представляют собой их стилистическую переформулировку в угоду моде на заимствования. Усложнение концептуального мира происходит постоянно, каждая эпоха выделяется преимущественным вниманием к определенным концептам и забвением всех остальных. Оперативная память человека не бесконечна.
Первая программа исходит из вещи как предмета исследования, данного нам в ощущении, и тут же забывает о ней, устремляясь к выяснению связей между идеей вещи и обозначающим ее словом (признается равенство знака и идеи). Это англо-американский номинализм, самим термином обозначивший предмет особенных своих забот – слово (от лат. nomen ‘имя’), – аристотелевский идеализм. <…> положительное в номинализме: утверждение о том, что универсалии существуют после вещей.
Вторая программа исходит из слова как предмета исследования, сразу же оставляя его в стороне как данное, и сосредоточивается на связи идеи вещи непосредственно с самой вещью. Это русский реализм, где в самом термине указано на предмет – реальность идеи наряду с действительностью вещи (от вульгарного лат. realis ‘вещественный’ из res ‘вещь’) – платоновский идеализм. Поскольку единственной связью слова с идеей является лексическое значение слова (=содержание понятия), то реалиста интересует в первую очередь содержание понятия как предмет и данный в исследовании метод, а объем понятия – как заданная в исследовании цель (объект). Соотношение идеи и вещи в их взаимной связи и взаимозамене выявляет основной объект – символ.
Третья программа является результатом развития западноевропейской философии, это концептуализм в различных национальных формах. <…> значение удваивается и в виде понятия обращено в сторону знания <…> Концептуалист исходит из готовой, уже известной идеи как предмета исследования, тут же теряя к ней всякий интерес и занимаясь связью слова с вещью. <…> Понятие целиком, в своем содержании и объеме, предстает как метод (предмет исследования), тогда как его целью (объектом) является общий смысл, который выражается в содержательной форме понятия <…> Суть концептуализма в том, чтобы выявить универсальное через особенное, конкретное, которое есть «сращенное бытие» (здесь универсальное – идея, особенное – слово, конкретное – вещь).
«Революционность» современной философской мысли состоит в том, что сегодня отношения между тремя компонентами триады научных программ перевернулись: номиналисты изучают вещь, исходя из познанной (как им кажется) связи «слово = идея» (неономинализм), концептуалисты изучают идею, исходя из познанной (как им кажется) связи «слово = вещь» (неоконцептуализм), а реалисты изучают слово, исходя из безусловно познанной связи «идеи = вещь» (неореализм).
Последовательность развития научных программ в европейском мире не случайна. Реализм – номинализм – концептуализм отражают гносеологически важную последовательность форм познания, присущих каждому из этих направлений мысли, соответственно, сознание – познание – знание. Это связано с исходным выбором Рацио. В истории русской мысли следование было другое: исходно номинализм, с XV в. реализм, с XVIII в. расхождение на реализм и концептуализм в разных сферах бытия. <…> В результате происходило изменение исследовательской перспективы на прямую, в конечном счете (соответственно) вещь, идея или слово и становились предметом научного интереса.
Номинализм, как ясно, рождает «человека природного», и Природа в центре его интересов. Это Робинзон современности <…> Западный человек, со времен Декарта живущий в условиях идейной сытости рационализма, есть объект культуры, это культурный человек <…> Православный человек находится между ними и по преимуществу есть человек культа <…>.
В западном неореализме сбылась заветная мечта номиналиста: похоронить идею под грузом языка. <…> русская версия неореализма, например, представленная трудами А.Ф. Лосева, кажется более предпочтительной. Она погружена в Логос, т.е. единство вещи, идеи и знака. Такова отраженная в древнерусских текстах категория «вещь».
<…> гений Аристотеля подарил Европе великую мысль о том, что мысль и язык взаимозависимы (разум есть язык, logos), что логическое и языковое представляют собою две стороны одного листа, на котором и записаны знаки культуры. <…> Из формулы ratio = мысль > ментальность; logos = слово > духовность католичество извлекло первый член, а православие – второй. Это обусловило и особенности средневековых европейских литератур, и отношение к ним разных слоев общества.
Мы наследники византийского Логоса <…>.
Русский философ Г.Г. Шпет четко выделил привативную оппозицию (privatio) как основной признак отрицательной философии позитивизма, для которой различия существеннее, чем сходства.
При моделировании семантических констант В.С. Юрченко предложил современный тип оппозиций с числом «четыре» как «лингвистической константой» (от лат. constans, constantis – ‘постоянный’) в формуле «1 + 3»; это «смысловая постоянная» в речи. Координация – субординация (примыкание – согласование – управление) или глагол (имя существительное – прилагательное – числительное). <...> На ментальном уровне формула В.С. Юрченко символически отображает существенную тезу русской философии: всеединство (основание) в соборности (причинность в трех составах <...>).
Именно лингвистическая константа на семантическом уровне проявляется в соотношении основания как исходного общего значения в первосмысле и трех непременных следствий в виде тропеических производных в соответствии с содержательными формами концепта <...>, причем основание соотносится с исходным первообразом (концептумом), условие – с цельным образом, причина – с действующим понятием, а цель – с законченным символом, ср. на примере концепта «дорога». Основание (что?) дорога (движение по полосе земли... (=путь) – условие [как?] – направление движения по... (=тропа) – причина [почему?] – ‘полоса земли...’, ‘цель направления движения по’ (=стезя) – цель [зачем?]).
По суждениям русских философов рубежа XIX–XX вв., причинность шире понятия «причина», причинность включает в себя условие, собственно действующую причину и цель как конечную причину на незыблемом фундаменте основания, которое всегда наличествует и всегда присутствует согласно «закону достаточного основания» <…>.
<…> современные значения концепта «дом». Основание ‘здание’ (условие ‘семья’ – причина ‘здание’ – цель ‘хозяйство’).
Основание почти идеальное, но еще связано с реальным как повод, это представление концептума, т.е. зерна первосмысла (что?) <…>. Тогда условие, причина и конечная причина (цель) совместно есть реальное следствие и одновременно идеальная причинность. На всех этапах такая двойственность определяется именно ментальным характером познания: реальное онто-логично, идеальное – гносео-логично.
Основная цель нашего описания – выявить содержательные формы «вещи в себе» – концепта как развившегося во времени «зерна» концептума. Именно здесь лежит различие между текстом и дискурсом.
Кроме конкретного значения в синтагматике текста, в любом тексте присутствует также отвлеченный смысл парадигмального плана, который выявляется из семантики концептов, составивших этот текст. Глубинный смысл, как подтекст, иногда присутствует независимо от воли автора текста в отраженном свете коренных первосмыслов-концептумов. Непроизвольно индивидуальный подбор слов с «игрой» содержательных форм концептов выдает автора, если он не пользуется общепринятыми идеологическими штампами.
Мы выбрали традиционную систему четырех причин Аристотеля, представив ее как семантическую константу постоянного следования составов с полным набором вопросов, на которые должны последовать ответы: Что? Как? Почему? Зачем?
<…> развитие и преобразование энергий являются основным законом природы; поэтому причина в следовании причинности составляет корень семантической константы.
Признаки причинности в разных проявлениях
Повод |
Основание |
Концептум |
Состояние |
Условие |
Образ |
Действие |
Причина |
Понятие |
Результат |
Цель |
Символ |
Определения русских философов проигрывают в сравнении со строго логическими и лаконичными утверждениями западных ученых. Происходит это из-за склонности к символическим замещениям и метафорическим уподоблениям, свойственным русскому сознанию: русское мышление образно-символическое по преимуществу.
В древнерусском языке значение ‘причина’ приписывают слову вина; это недоразумение. На самом деле, судя по переводам с греческого, это обозначение понятия αἰtία, т.е. ‘основание’ каузального ряда, с которого начинается отсчет членов причинности. Под причиной понимали основание – точку отсчета, начало.
[В древнерусском языке] Реальная причина понята как помысленная цель, как результат произведенного действия в обратной перспективе. Это тот самый задний ум, который известен русскому человеку как рефлексия по поводу произошедших событий. Нужно только помнить, что выражению задний ум предшествовало другое – задний смысл, что четко противопоставлено кальке с французского arrière pensée ‘задняя мысль’ (скрытая).
<…> в истории русского языка важное место занимает XV в., когда происходили самые существенные изменения его синтаксиса. Именно в это время на основе развивающегося течения – реализма – стали складываться новые грамматические парадигмы, и слова, освободившись из средневековых речевых формул, в свободном движении мысли стали выстраивать синтаксическую перспективу высказывания о новом авторском смысле. Отныне слово предстает не просто частью традиционной формулы с неопределенным (часто синкретичным) значением, оно обретает двоичную суть как идеальная часть речи, выражающая известное понятие с усилением модальности, и как реальный член предложения, создающий суждение посредством усиления предикативности.
Духовность онтологична, она предсуществует в русском характере, воспитанном веками, тогда как ментальность предстает в качестве саморефлексии о духовности, преимущественно чужой; ментальность гносеологична.
<…> процессу идентификации мы обязаны сложением современного русского литературного языка – языка интеллектуального действия, идеально совместившего исторически обработанные формы церковнославянского и русского разговорного языков в общей «стихии речи» (слова Пушкина).
<…> в семантическом отношении: старославянский отражает момент ментализации, церковнославянский – идеацию, национальный русский – идентификацию <…>.
Связь знака с идеей определяется сознанием, психологически, это предмет интереса реалиста, который изучает содержания понятий («мы познаем только признаки»). Связь предмета с идеей определяется познанием, логически, это предмет интереса номиналиста, который нацелен на объемы понятий и изучает предметные значения слов. Связь знака с предметом интересует концептуалиста, который имеет дело с полным понятием и озабочен тем, как знак воплощает знание о предмете.
Как обычно это бывает в нашем лингвистическом хозяйстве, сознательное выдавливание оригинального мыслителя на периферию знания ведет к полному забвению его достижений. Именно это случилось с И.Е. Аничковым, создавшим свою научную концепцию фразеологии.
Номиналист Виноградов идет от родов к видам, конкретно вещно, а реалист Аничков берет материал в его целом, объемно, проникая в сущность явления. Аничков смотрит шире и «ментальнее», а Виноградов – узко «цехово», только лингвистически. Иными словами, в позиции Аничкова видна философская составляющая, тогда как Виноградов сужает проблему до прагматического аспекта. Видимо, по этой причине представление Виноградова о фразеологии и стали разрабатывать номиналисты.
Мы видим основной принцип действия русской думы (в отличие от западной мысли): мыслят индивидуально, думают совместно, соборно. Мысль разгоняется словом в уме: дума исполняется действием, создающим вещь.
<…> я концептолог «философского вектора».
<…> сам наблюдатель является частью этой системы, его также приходится учитывать в процессе познания.
Круг Айзенка
|
Интроверт |
Экстраверт |
Неустойчивый тип |
Меланхолик (2) |
Холерик (3) |
Устойчивый тип |
Флегматик (1) |
Сангвиник (4) |
В этом типологическом распределении обобщенно русский психологический тип тяготеет к сангвинически-холерическому <…>.
Специалисты по риторике показали, насколько пагубно сказывается непризнание символа в традиционной культуре, в составе которой он играет важную конструктивную роль. Этим пользуются идеологические противники, исподволь подтачивающие национальную ментальность народа искажением или переосмыслением традиционных символов. Для русской ментальности, основанной на реалистических тенденциях развития, наличие символов особенно важно, поскольку, как заметил С.Н. Булгаков, «сращение идеального и реального... мы называем символом», именно такое сращение и составляет нерв философского реализма.
<…> не все наличные слова языка могут быть зачислены в разряд концептов полного цикла, поскольку они, по тем или иным причинам, еще не обладают всеми необходимыми содержательными формами, находятся в развитии (безнадёга <…> втык <…> заморочка <…> заначка <…> оттепель <…> откат).
Научное направление родилось в многонациональной среде Петрограда, в тяжелые годы послевоенной и послереволюционной разрухи. Заканчивая путь классического русского реализма, став философской силой, оно сформировалось на основе православного миросозерцания, подпитанного идеями Лейбница: идею концепта сформулировал лейбницианец С.А. Аскольдов. Только реалисты могли понять непротиворечивую противоположность сущности и явления <…> только реалисты способны были осознать, что понятие, как актуальное проявление концептума, конструируется путем научной расшифровки высокого символа (образного понятия) житейским образом.
Сначала А.А. Ухтомский высказал мысли о психологической доминанте и ускользающем хронотопе, затем В.И. Вернадский – о материалистическом понимании всепознающей ноосферы и, наконец, бунтарь-философ С.А. Аскольдов (Алексеев) – о концепте <…> На протяжении десятилетия сложились зачатки учения, пригревшись в стенах Петроградского университета.
Логическое понятие подавляет все языковое, лингвистическое, узкосемантическое. Между тем для воссоздания концептума приращение смысла как раз и важно: только на его основе, в результате развития семантической константы концептума как основания мы и получаем объективную возможность конструировать не искусственно, а научно исходный концептум как концепт на основе всех его содержательных форм: образа, символа и понятия, в их исторической последовательности.
Надежное выявление концептума обеспечивают: архаические значения слова <…> переносные значения слова <…> новые словообразовательные модели <…> контрастные соотношения с антонимами, синонимами и в связи с системными соответствиями близкозначных слов <…> сочетаемость слов в определенных узких контекстах <…> кальки <…> увеличение объема понятия <…> возникающие в результате описанных процессов замены словесного выражения концептума как явленного в понятии: например, жалованье заменяется словом зарплата, а затем словом получка.
[О концептах «вода», «рука»]. Русской ментальности, в принципе, чуждо понятийное определение этих концептов, поэтому их научное определение в словарях носит вполне искусственный характер и часто повторяет заимствованные толкования.
Каждая культура живет символами и является таковой лишь в той степени, в какой символична. Различие эпох состоит в том, что для древнерусской культуры символична вещь, средневековая культура под символом понимает скорее слово (это вербальная культура), а современная культура символизирует преимущественно идею (в мысли о слове и вещи).
Образ как представление, понятие как акт мышления, символ как знак культуры совмещаются в слове и действуют совместно. Такое утверждение оказалось возможным именно благодаря учению о концепте, который на глубинном уровне сознания содержит в себе все три содержательные формы, разнообразно предъявляя их по мере необходимости, отдельно или в том или ином сочетании. Третья сигнальная система проявляется и в творческом мышлении и свидетельствует о зрелости знаковой системы.
Заметно, какие средства язык выбирает для возможно полного выражения концептума. Отглагольные имена сменяют старые суффиксы типа -ани-(е) на полное отсутствие суффикса (порывание > порыв от порывать), отыменные развиваются с помощью суффикса -ост-(ь) через прилагательное (причинный > причинность от причина). Став формой выражения концептума, новое слово получает возможность уточнять свои признаки новым наращением смысла, но поначалу не посредством прилагательных признака, а родительным падежом имени, выражающим отношение. Так, новое слово порыв (1731) в сочетании с определением в языке Пушкина представлено родительным отношения: порыв досады, порыв души, порыв страсти, порыв гения, порывы сердца и т.д., а не досадный порыв, страстный порыв и т.п., как это стало возможным позже. «Созревание» концепта <…>.
Великая иллюзия нашего времени: заменив концептум понятием, мы утвердились в мысли, что постигли сущность, как она есть.
Всегда любопытно наблюдать, как данные речи сгущаются в факт языка, давая возможность проникнуть в их двуединую сущность – в суть национальной ментальности.
В действительности устойчивые сочетания значение слова и смысл текста скрывают в себе сущностное различие между значением и смыслом, во всяком случае – в русском словоупотреблении. Значение может быть у слова, которое обладает предметным значением (=объем понятия) при наличии значения словесного (=содержание понятия). С-мысл текста – с-плетение мыслей. Сказать «смысл слова» и «значение текста» - значит перевести обсуждение за пределы узкой семантики, в общекультурную плоскость. Значение несет знак, в данном случае – словесный: слово. Смысл же имеет текст, «сплетенный» из многих значений тех же знаков-слов. Значение дискретно – смысл континуален. Значение во всех случаях требуется определять, а понятие определяется; смысл следует раскрыть, а символ раскрывается. За словом скрывается понятие, за текстом – символическое содержание.
<…> понятие «смысл» шире понятия «значение». В древнерусском языке не имели представления о значении слова, с которым связано понятие, в нем господствовал смысл, представленный в словесных синтагмах – формулах в виде символов. Все это укладывается в концептуальное значение слова съмыслъ – положительный полюс такого же сложного слова помыслъ с его отрицательной коннотацией.
<…> смысл структурируется, он функционально оправдан и действует на грани синхронии, существует в настоящем; значения систематизируются, а поскольку они постоянно изменяются, то и существуют в диахронической проекции, историчны.
Чем древнее имя, тем больше у него постоянных эпитетов, извлеченных из внутреннего смысла концептума; невозможно определить, какие именно эпитеты возникнут в связи с актуальными потребностями времени. Семантическое сближение имен объясняется именно определениями-эпитетами, которые совпадают у близкозначных имен.
Предложение как «система смысловых уравнений», в которых подлежащее – «вещь», а предикат – «идея» (реалист С.Н. Булгаков) служит раскрытию концептов. По-видимому, в нашем сознании содержится скрытое понятие (концептум), неявно представленное в подсознании, что и дает возможность сопоставлений путем суждения. В результате этой операции мы очерчиваем границы денотата – предметного значения, представляющего объем понятия.
<…> установленные П.А. Флоренским «направления в любви» на основе греческого материала, который первоначально калькировался и в русском <…> влечение как ощущение – eros <…> жалость как чувство – filia <…> единение как привязанность – storgi <…> связь как уважение – agapi <…> Однако греческий материал не дает пятого типа – награды благодати. Это несомненное добавление христианства, включившего в национальную ментальность духовную составляющую концепта в соответствии с общим представлением русского реализма: идея равновелика вещи. Включение пятого типа обязано переходом к реализму, который занял место номиналистического мировоззрения, ибо «Любовь дает людям благо, потому что соединяет человека с Богом».
Наша задача состоит не в том, чтобы давать определения понятиям, а в том, чтобы на основании изученных текстов выявлять ментальные признаки русского сознания, находя их смыслы. <…> это попытка объяснить содержание концепта на основе метафор и аллюзий классических текстов, рассыпанных в текстах изученных авторов; описывается отраженное знание концептов, пропущенных через сознание русской культурной среды.
<…> константы строятся в основном на текстах русских философов Серебряного века – это их ответ на собственное понимание концептума. Поэтические тексты дадут другой ответ, да и каждое время по-своему отвечает на этот вопрос, пытаясь постичь сущность концептума таким образом, каким его видят современники. А переходы между означенными константами образуют историю человеческой культуры.
Но самое главное состоит в том, что во всех случаях именно концептум слова-основания определяет смысл каузального ряда и тем самым организует текст. Тексты не так свободны, какими кажутся, их авторы также зависят от ментальной составляющей зерна – концептума.
Примеры иллюстрируют последовательность появления тропов в русском языковом сознании: метонимия – синекдоха – метафора – ирония.
Можно установить четыре типа ментальных значений.
Общее значение связано с концептумом (это не значение, а значимость), чем и отличается от сходного с ним главного, которое уже есть значение слова в системе лексических соответствий (синонимы – антонимы и т.п. – значимость по Соссюру). Основное же значение второстепенно и связывает значимость-значение слов с производными (переносными) образованиями. В отличие от парадигматического главного, основное синтагматично. Несомненное соотношение типов значений с выражающими их содержательными формами концепта (общее – концептум, главное – понятие, основное – образ) предполагает наличие четвертого типа ментального значения, которое назовем цельным (целое + целевое) и свяжем с законченностью символа.
Соотношение ментальных и языковых признаков концепта «дом»
Язык |
Мысль |
|||
концептум мой дом |
образ весь дом |
понятие этот дом |
символ свой дом |
|
Словесное (признак десигната) |
мирный кров домашний кров |
большая семья целая семья |
каменное здание |
народное хозяйство |
Предметное (признак денотата) |
= моя крепость |
= мой мир = зерно общества |
= мое создание |
= мое ведение дома |
Соотношение содержательных форм концепта
Значения |
Знак |
Справедливость |
Содержательные формы концепта |
Общее: |
‘знак’ |
‘прав’ |
= концептум, основание |
Основное: |
‘значение’ |
‘право’ |
= образ, условие |
Главное: |
‘значительность’ |
‘правда’ |
= понятие, причина |
Цельное: |
‘значимость’ |
‘праведность’ |
= символ, цель |
Восходим от видов к роду в направлении к понятию (данный процесс когнитивисты теперь называют категоризацией). Это черта элитарного литературного языка. Сходим от рода к видам в направлении к образу (теперь процесс именуется концептуализацией). Это черта профанной диалектной речи в самых разных ее проявлениях, включая «провинциальную речь» и речь бытовую.
Философскую проблему «сходим – восходим» поставил Нил Сорский <…>.
«Сходим» нравственнее, чем «восходим», «восходим» <…> вплоть до категорий <…>, это – мышление об известном. Л. Франк полагал, что можно познать только уже известное.) Сходим <…>, создавая полноценные образы. Это творчество нового в образной проекции. Именно так выражает эту противоположность русская ментальность. Становится понятной оценка Нила Сорского: категоризация стремится к единоначалию тоталитаризма, концептуализация – к демократическому разнообразию. Нестяжатель Нил предпочитает второе, в отличие от своего современника, стяжателя Иосифа Волоцкого, избравшего первый путь.
Современные толкования отечественных ученых выработаны либо на основе только формальных критериев текста (Ю.Д. Апресян) или словаря (Ю.Н. Караулов), либо исходят из абстрактных философских определений типологического характера, тогда как концептум является конкретно национальным и исторически определенным проявлением ноумена в феномене концепта. Определения, подобные указанным, заранее ограничивают возможность свободного интуитивного осмысления национального концептума.
[В «Словаре русской ментальности»] общеславянские – 33,1% – условно «языческого» сложения; средневековые – 32,3 % – условно «христианского» сложения; новые русские – 34,6 % – условно «научного» сложения. Итого 100 %.
Создается впечатление, что русский литературный язык и жаргон (арго) – это два разных языка, последнее определяется именно отсутствием в жаргоне концептуально закрепленных русских слов.
Парадокс современного состояния заключается в том, что сегодня только редкие заимствования проходят этап ментализации, обычно в присущем нашему времени режиме иронии (дерьмократия, прихватизация). По этой причине объем понятия и предметное значение слова остаются в законсервированном виде и не изменяются. Невозможность появления типичных признаков делает такое слово мумифицированным продуктом, призванным заменить национальные концепты.
Ментальная иерархия терминов: 1. Номинация. 1.1. Образ. 1.2. Слово. 1.2.1. Понятие. 1.2.2. Термин. 1.2.2.1. Символ. 1.2.2.2. Имя.
Понять и определить идею концепта ученые смогли лишь тогда, когда сам язык помог им в этом своим исторически неуклонным приближением к концептуму. Осознание концепта началось только в XVII в. (понятно расхождение между образом и символом), активно формировалось в XVIII в. (формировалось понятийное мышление) и окончательно сложилось в XIX в., когда подошли к выделению концептума.
<…> однокоренные слова, в разной проекции представляющие концепт как проявление концептума: привет – приветствие – приветливость одинаково выражают один и тот же концептум, но в разном смысле <…>.
В целом, концепт шире понятия по объему (он состоит из образа, символа и только потом понятия), но у́же слова по содержанию (значению), поскольку при возможной многозначности слова концепт представлен единственным первосмыслом (первосмыслом концептума). В триаде «концептум – концепт – понятие» выражена последовательная объективация первосмысла: ментальный концептум – лингвистический концепт – логическое понятие, после чего происходит возвращение в ментальную сферу действия.
Недостаток позиции Аскольдова в том, что все три актуальные содержательные формы концепта – образ, понятие, символ – еще не собраны в систему, а образ вообще оказывается (быть может, справедливо) связующим звеном между понятием и символом. Вот уж савеллианская ересь в чистом виде: каждое проявление концепта представлено в самостоятельном виде и действует в различных сферах.
<…> каждое отдельное слово современного языка представляет собой осколок явленного в мир концептума, материально заложенного в словесном корне: ведать, ведение, ведание, ведьма, ведун и т.д. – все содержат исходный первосмысл глубинного знания. Смысл слова направлен в обратной перспективе – от его корня. Совсем иначе слово предстает в поздней прямой перспективе – от субъекта речи, все зависит от того, какие слова субъект знает, использует и какими особенно дорожит.
Конструктивные ментальные парадигмы в их составах
Состояние |
Концепт |
Вещь |
Идея |
Знак |
Содержание |
Концептум |
Образ |
Понятие |
Символ |
Действие |
Концепция |
Событие |
Факт |
Задача |
Причинность |
Основание |
Условие |
Причина |
Цель |
Троп |
Ирония |
Метонимия |
Синекдоха |
Метафора |
Значение |
Общее |
Основное |
Главное |
Цельное |
Признак |
Длительный |
Интенсивный |
Глубинный |
Типичный |
Проявление |
Подсознание |
Сознание |
Познание |
Знание |
Средство |
Ум |
Разум |
Рассудок |
Мудрость |
Тщетные попытки символистов одолеть возникшую трудность свидетельствовали о том, что и на крайних рубежах – в символе – слово семантически развилось до самого предела. Семантически слово теперь не развивается, оно насилуется иронией.
[О «Новом объяснительном словаре синонимов русского языка» Ю. Д. Апресяна 1997-2003 гг.] <…> подбор примеров–иллюстраций вызывает известные сомнения – они не отражают русскую ментальность в полном виде и нацелены на типологические результаты. <…> Символ подавлен понятием.
Наиболее удачным ментальным словарем русского языка остается «Толковый словарь живого великорусского языка» В.И. Даля <…>.
Раз воплощенный в речи, язык неустанно творит новые сущности, которые, облекаясь в речевые формы, застывают в лаве когда-то порожденных мыслей.
Онтологическое пространство семантического треугольника развивает гносеологическое время концептуального квадрата, в который включается концептум как динамический квант движения.
Не надо обманываться: не мы в речевом усилии порождаем мысли – это язык, по накатанным традицией колеям, ведет нас одному ему ве́домыми путями.
<…> в 1993 г. Д.С. Лихачев в академическом журнале напомнил о работе Аскольдова и ввел новый термин концептосфера. Это стало сигналом для сосредоточения многочисленных и разрозненных работ многих университетских ученых, до того работавших главным образом в области семантики, но пока еще без своего «флага». Оформилась концептология.
В целом, традиционно философские номинализм, реализм и концептуализм в познании использовали обратную перспективу и тем самым сближались с сакральным восприятием равноценности идеи и слова, идеи и вещи или слова и вещи, наоборот, неономинализм, неореализм и неоконцептуализм пользуются прямой перспективой с ориентацией на вещь («вещизм»), на слово («буквализм») или на идею («идеологизм»). Все это современные точки зрения на объект, научные по существу, но идеологические по своей прагматической направленности. <…> При этом все течения методологической мысли с приставкой нео- статичны, они изучают проблемы синхронически, коренные же направления исследовательской мысли динамичны, их интересовало развитие познания, становление сознания и накопление знания.
Соотношение типов когнитивистики согласно признакам различения
Направление |
Единица |
Основная содержательная форма |
Объект |
Биологическое |
Доминанта |
Образ |
Вещь |
Психологическое |
Архетип |
Символ |
Слово |
Социокультурное |
Константа |
Понятие |
Идея |
Когнитивистское |
Концепт |
Образ, понятие, символ |
Концептум |
Сопоставление различных этапов развития западной когнитивистики;
Этап 1 |
Этап 2 |
Этап 3 |
объективизм подхода |
субъективизм подхода |
«третий путь» |
внешний дуализм |
внутренний дуализм |
монизм (холизм) |
аналитический подход |
аналитический подход |
синтетический подход |
описывает |
истолковывает |
объясняет |
номинализм вещи |
концептуализм символа |
реализм идеи |
язык внетелесен |
язык телесен |
язык биологичен |
компьютерная парадигма |
культурная парадигма |
органическая парадигма |
врожденные идеи |
интуиция |
инстинкт |
образ |
символ |
концепт как концептум |
замена в треугольнике |
перемена в квадрате |
изменение в круге |
синтактика |
семантика |
прагматика |
отражает мир |
выражает мир |
система в своей среде |
язык, параллельный миру |
язык приспосабливает мир |
язык преобразуется |
познание как цель |
знание как цель |
рефлексия как цель |
Классификация исследовательских направлений
|
Языкознание |
|
Формальное |
Ментальное |
|
Условие (как?) |
Компаративистика |
Контенсивная лингвистика |
Причина (почему?) |
Структурализм |
Когнитивная лингвистика |
Цель (зачем?) |
Функциональная лингвистика |
Концептология |
В книге представлена авторская интерпретация актуальных вопросов современной когнитивистики — научного направления, изучающего логические и лингвистические единицы языка и мышления в их речевом единстве; описаны основные научные направления, а также понятия и термины, применяемые при изучении проблем национальной ментальности, семантики и теории текста. Даны практические задания для самостоятельных размышлений; книга содержит множество исторических справок, примечаний и лирических отступлений, помогающих читателю ориентироваться в сложных вопросах концептологии.
Рекомендуется студентам, аспирантам, исследователям для усвоения перспективной когнитивной науки, а также всем, кого волнуют судьбы коллективного сознания в его национальных формах русского языка.
1. Основные понятия и определения
§ 1. Понятие концептологии
§ 2. Реальность концепта
§ 3. Термины и определения
§ 4. Тройственное проявление языка
§ 5. Интуиция познания и внешний мир
§ 6. Изменения в преобразованиях
§ 7. Научные программы
§ 8. Свобода выбора программы
§ 9. Синергетика
§ 10. Логос и рацио
§ 11. Противопоставления
§ 12. Смена оппозиций
§ 13. Привативная оппозиция
§ 14. Типы противопоставлений
§ 15. Семантическая константа
§ 16. Энергия причинности
§ 17. Причина и причинность
§ 18. Обсуждение термина
§ 19. Причина и значимость
§ 20. Формирование категории
§ 21. Категоризация
2. Ментальность (философский аспект)
§ 22. Менталитет и ментальность
§ 23. Распределение менталитетов
§ 24. Преобразования ментальности
§ 25. Единица ментальности: семантический треугольник
§ 26. Преобразования семантического треугольника
§ 27. Мышление: сознание — познание — знание
§ 28. Суждения о мышлении
§ 29. Концептуальное поле мышления
§ 30. Общие основания научного мышления
§ 31. Русское мышление
§ 32. Единица ментальности: концептуальный квадрат
§ 33. Проблема терминологии
§ 34. Сопоставления и аналогии
§ 35. Психо-логический круг
§ 36. Денотат в развитии
§ 37. Устойчивость десигната
§ 38. Содержательные формы концепта: образ и понятие
§ 39. Содержательные формы концепта: понятие и образ
§ 40. Содержательные формы концепта: символ
§ 41. Концепт концепта
§ 42. Рефлексия
§ 43. Образное расширение
§ 44. Система соответствий
3. Концепт (прагматический аспект)
§ 45. Открытие концепта
§ 46. Концепт и концептум
§ 47. Этапы выявления концептума
§ 48. Формы проявления концептума
§ 49. Внутренняя форма как первообраз
§ 50. Иерархия концептов
§ 51. Оформление содержательных форм в слове
§ 52. Переход содержательных форм: образное понятие
§ 53. Концептуальные толкования
4. Смысл (семантический аспект в отношении к слову)
§ 54. Значение и смысл
§ 55. Смысл в значении
§ 56. «Смысл оформляется» — «форма осмысляется»
§ 57. Построение понятия: образное понятие
§ 58. Построение понятия: предикация
§ 59. Построение понятия: идентификация
§ 60. Формирование концептуального содержания
§ 61. Синкретизм и многозначность
§ 62. Семантическое значение и тропы
§ 63. Тропеическое значение
§ 64. Образ и подобие
§ 65. Основные типы значений
5. Семантика и прагматика (практический аспект)
§ 66. Точки зрения
§ 67. Историческая последовательность
§ 68. Единицы представления
§ 69. Концепт — понятие — слово
§ 70. «Концепт и слово»
§ 71. Структурная характеристика концептов
§ 72. Семантическая и ментальная парадигмы
§ 73. Словарь
§ 74. Преобразования
6. Предмет, объект и метод (методический аспект)
§ 75. Определения
§ 76. Внелингвистические направления
§ 77. Культуремы
§ 78. Лингвистические аспекты
§ 79. Контенсивная лингвистика
§ 80. Когнитивная лингвистика
§ 81. Концептология
§ 82. Результаты
§ 83. Три «волны» в развитии западной когнитивистики
§ 84. Алгоритм представления концепта
§ 85. Варианты алгоритмов
§ 86. Заключение: теоретические положения концептологии
Литература
Указатель терминов
Именной указатель
Вариантность. См. Дублетность.
Гипотаксис <…> представляет собой абсолютное подчинение, поскольку обычно связан с глаголом главного предложения и всегда не передает отношение к возможным признакам (как относительное подчинение в описании), а указывает на обстоятельства производимого действия, в том числе помысленного. Относительное подчинение обслуживало идеацию, т.е. поиск новых признаков содержания понятий; абсолютное подчинение стало начальным моментом идентификации, т.е. согласования содержания новых понятий с их объемами <…>. Последовательность появления форм ментализации определяется синтаксически.
Развитие гипотаксиса создает все более абстрактные типы высказываний с большей четкостью выражения мысли.
Дублетность. <…> в языческой среде существовала дублетность, которая сохранялась и в процессе ментализации <…>, в момент идеации то же соотношение преобразовалось в вариантность, дававшую широкий разброс вариантов общего символа, тогда как синонимия стала фактом языка в момент идентификации при освобождении слов из ближнего контекста, снятии текстовой зависимости и построении парадигм (слово стало свободным и вступило в новые связи с однозначными) <…>. Говорить о синонимах применительно к XI–XIII вв. и даже позже, вплоть до XVIII в. – опасное заблуждение.
Знание – проверенный практикой результат познания действительности и ее верное отражение в мышлении человека.
Идеация (выделение своего концептуального признака и наделение им слова) есть развитие собственных значений славянского слова, переработка уже воспринятого христианского символа с точки зрения словесного значения (содержания понятия – десигната). <…> Принцип идеации сменил механистическую ментализацию в XV в. и сохранился в основании русского реализма.
Идентификация (отождествление) есть соотнесение значений слова с вещью, полное отчуждение от символа – «другого мира вещей» – путем рационального совмещения уже выработанных в ментализации и идеации, соответственно, содержания и объема понятия, т.е. словесного значения и предметного значения слова в их единстве. Это момент конструирования понятия как актуально явленного концепта и одновременно выделения слова из контекста как самостоятельной сущности, со своим собственным значением, извлеченным из контекста словесной формулы, то же – номинализация.
Изменение осуществляет внешние формы преобразования, это «удвоение форм» (вообще увеличение). <…> устремлено в прошлое, представляет собой его образ <…> переход в другое.
Имя – единица полного выражения национального концепта, в символе представляющая одновременно психологический образ и логическое понятие как проявление человеческого разума.
История. Только история может примирить изменение и развитие, поскольку история совмещает в себе и прошлое, и будущее в настоящем и есть понятие о прошлом и будущем (понятие представлено только в настоящем). <...> описывает прошлые события с позиции настоящего в назидание будущему. История примиряет, т.е. хаос развития и изменения приводит в порядок, тогда как развитие влечет к закономерным изменениям, нарушающим порядок. Метод исторически становится теорией и наоборот, и эта смена приоритетов дает основание для утверждения истории в ее собственном ряду.
Категоризация – подведение явления, объекта, процесса под определенную рубрику опыта, категорию и признание его членом этой категории, <…> результат работы коллективного сознания <…>.
Западные ученые, особенно американские, понимают категоризацию как подведение видов под род по признакам, необходимым субъекту в данный момент, поскольку наши категории не связаны жестко с естественными свойствами самих вещей, с установлением иерархии сущностей. <…> «категории есть категории вещей» (Дж. Лакофф) – непременное требование номиналиста-прагматика <…>. Дальнейшее расширение образа в значениях создает предпосылки для расширения понятия в смыслах. В области сознания этот процесс, противоположный поискам мельчайших единиц смысла, приводящий к постулированию концептума.
Категория – одна из опознавательных форм мышления человека, позволяющая обобщать его опыт и осуществлять его классификацию, понятие историческое, это род, который создается из массы однородных видовых различий и определяется в языковых формах. Когнитивистика, в общем, занимается именно категориями сознания. В ментальном процессе ведет мысль, которая с небольшим запозданием закрепляется в слове, становится всеобщим достоянием народа.
<…> это общее или даже всеобщее понятие, максимально и наиболее близкое к концептуму, который она замещает в сознании; это символ понятия. <…> понятие историческое, это род, который в сознании воссоздается на основе видовых различий и определяется в языковых формах. См. также Понятие.
Когнитивная лингвистика. Концептуализм в различных его трактовках присущ когнитивной лингвистике в узком смысле термина и представлен во многих работах по ментальности, см. исследования В. Айрапетяна, Н.Д. Арутюновой, Е.С. Кубряковой, Ю.С. Степанова.
Никаких сведений о национальной специфике концептов эта концепция не содержит.
Близки к этому направлению работы, которые рассматривают концепты на лексическом уровне (Л.Г. Бабенко, Г.Г. Волощенко, М.В. Ильин, А.А. Камалова и др.), особенно путем сопоставления с другими языками (В.Г. Гак, М.К. Голованивская, М.Вл. Пименова, С.Г. Тер-Минасова и др.).
Анализ концептов <…> представляется через грамматику (Ю.П. Князев, Е.С. Кубрякова, А.А. Припадчев, З.К. Тарланов) и особенно через фразеологию, т.е. опять-таки в предикации (Н.Ф. Алефиренко, А.П. Бабушкин, В.Н. Телия <…>).
Иные из авторов явно принадлежат концептологии, особенно те, кто работает в университетах, потому что непроизвольно они испытывают давление национального менталитета, а это реализм на фоне номинализма.
Контенсивная лингвистика (от content ‘суть; основное содержание’) опирается скорее на номиналистическую точку зрения и апеллирует к англо-германской философской традиции, а не к романскому концептуализму, но и тяготение к реализму в ней заметно. <…> в исходе – понятийные категории Есперсена – Мещанинова. Такая лингвистка предполагает изучение содержательных форм языка в их речемыслительной функции, с движением от образа первосмысла (т.е. концептума) через символ к современной понятийной структуре слова (что совпадает с позицией реалистов). Утверждение, что «логика ведет», все же сближает эту точку зрения с позицией номиналистов. Здесь подчеркивается автономность грамматики и логики, их параллельное развитие, утверждается становление языковых форм в синтаксическом контексте – и совершенно справедливо обосновывается тот факт, что в процессе «мужания мысли» этап логического мышления – последний, пятый по счету (ему предшествуют первобытнообразное и предпонятийное, символическое мышление). В основе описания материала лежит принцип актуализации как динамического момента проявления глубинной грамматики.
Согласно теории функциональной грамматики А.В. Бондарко, изучается процесс формирования грамматического значения («смысл оформляется»), т.е. это активная грамматика говорящего <…>.
<…> питерские номиналисты понимают ментальность как целостную систему ценностей (т.е. идей), воплощенных в языке (т.е. в слове) (В.А. Михайлов, В.Б. Касевич, С.В. Лурье и др.). Сюда же следует отнести новаторские книги Г.П. Щедровицкого <…>.
Концепт – это интуитивная рациональность, направленная на предопределенное (знание) в совокупности речевых частей (высказываний), которая схватывает природу вещи в ее проявлениях путем связывания высказываний в одну точку (зрения) при определяющей роли разума).
<…> определяется в целом как цельное образование (целое по части), вне его содержательных форм, с позиции исследователя и в прямой перспективе, а не от самого концепта в богатстве его содержательных форм.
Реалист С.А. Аскольдов именовал концепт «эмбрионом мыслительной операции». <…> для концептуалиста концепт дан, для реалиста концепт задан – он воспроизводится.
Представление о концепте – чистая герменевтика и как таковая нуждается в субъективном истолковани.
Концептология (Концептуальная лингвистика). В отличие от академических проектов, концептология – во многом университетское направление когнитивной лингвистики.
<…> заявлена в работах А.М. Камчатнова, В.С. Юрченко и В.В. Колесова. В том же русле и исследование В.И. Теркулова «Номинатема: опыт определения и описания» (2010). Близок к этому направлению Е.М. Верещагин <…>.
Концептуальная лингвистика развивает идеи П.А. Флоренского, С.Н. Булгакова и А.Ф. Лосева <…>.
Концептосфера. Последующие расширения (понятия «ноосфера») неудачны, как неудачен термин «концептосфера» Д.С. Лихачева. Концепт – внутреннее достояние ноосферы, и лишний термин избыточен. Другое дело, если его применять как технический ко всей совокупности текстов, из которых извлекаются для анализа концепты <…>. См. также Менталитет.
Концептуальный квадрат. Движение понятий начинается с включения четвертого элемента в состав семантического треугольника <…>.
В отличие от семантического треугольника, который онтологичен, концептуальный квадрат находится в области гносеологии (попадает в поле действия наблюдателя) <…>.
Двоякое толкование элементов понятия
Роды при возможном наличии видов | Референт выражен | Референт не выражен |
Денотат выражен | 2 | 1 |
Денотат не выражен | 3 | 0 |
- Наличие предметного значения при отсутствии вещи представляет образ (в том числе и нереальный: русалка, кикимора). <…>
- Наличие предметного значения самой вещи представляет понятие (женщина).
- Наличие вещи при отсутствии собственного предметного значения представляет символ замещения (одинаково и русалка, и богиня в обращении к женщине, равно как и кикимора).
Роды при возможном наличии видов | Референт выражен | Референт не выражен |
Десигнат выражен | II | III |
Десигнат не выражен | I | 0 |
- I. Наличие вещи при отсутствии отличительного собственного признака дает типичный признак предмета (белый свет).
- II. Наличие вещи и собственного ее признака различения дает реальный признак (белый мел).
Следовательно, содержательные формы концептуального квадрата в точности повторяют следование семантической константы, но в другой проекции.
- Концептум основания. 2. Образ условия. 3. Понятие причины. 4. Символ цели.
Концептум – исходный первообраз. Зерно концепта – концептум – полное отсутствие субстанции-материи, и концепт создается на пересечении множества линий сознания, образующих мерцающую сеть отношений <…>. Следовательно, это «зерно» постигается интуитивно относительно всех других составов концепта и на их фоне <…>
[Концептум] минимальный квант смысла – ментальная единица сознания, пока не обретшая своей формы.
Концептум есть сущность, явлением которой выступает понятие через посредство содержательного концепта.
Концептум представлен в метафорических выражениях неопределенного содержания, как это обычно и бывает в самом начале исследовательского пути, когда научная мысль еще находится в поисках самого предмета описания.
Концептум – понятие больше ментальное, внутренняя форма – только лингвистическое. <…>
Этимон есть конструкт сущности, тогда как внутренняя форма – явленность этимона; концепт – формальный конструкт концептума, тогда как сам концептум – реальная сущность сознания в подсознательном.
Ментализация (восприятие заимствованного из другой культуры смысла) есть наполнение наличного словесного знака образным смыслом, переработка полученного калькированием или прямым переводом христианского (поначалу) символа с точки зрения его предметного значения (объема понятия = денотата), т.е. постоянная сверка полученного символа с миром вещей, которому принадлежит первенство в древнем номиналистическом сознании.
Самым первым средством выражения причинных отношений были заимствованные из старославянского языка в условиях ментализации греческие кальки зане, поне <…>.
Менталитет. Модное ныне слов менталитет (ментальность в русской форме) соотносится именно с рацио <…> понимается как простая система стереотипов речевого коллектива («внутренняя сумма готовностей»), как проявление иррационального подсознания (дорефлексивный слой сознания), как вера и мировидение (картина мира, совокупность представлений), наконец этимологически как форма глубинного логического мышления, основанного на концептуальной системе, образно именуемой активно действующей концептосферой. Ее ядром признаются общечеловеческие понятия, тогда как специфически национальные черты менталитета, например личную ментальность как психическое образование, относят на периферию сознания (национальные символы и личные образы). Периферические участки особенно ярко проявляются в художественных текстах, выражающих творческие возможности языка как национальной формы культуры. Этот динамический уровень народного менталитета размывает устойчивость ядра понятий, которые, как оказывается, имеют разные значения в различных языках. Ср. Ментальность.
Ментальность. <…> понятие «ментальность» приписывается основателям французской школы «Анналов» в 1920-х гг. Считается, что история ментальностей – одно из оснований постмодернизма. В русской традиции ментальности соответствует духовность, т.е. та же способность воспринимать и оценивать мир и человека в категориях и формах родного языка, но с преобладанием идеальной, духовной точки зрения.
Ментальность представляет собой часть духовной народной культуры, которая и создает этноментальное пространство народа на данной территории его существования. Традиционный русский эквивалент ментальности – духовность – указывает тяготение русской ментальности к области этики.
<…> ментальность следует понимать как отвлеченное понятие сущности менталитета, свое проявление находящей в нем как в конкретном речемыслительном действии. Менталитет выражает логическую составляющую концепта, ментальность – языковую. Как порождение западноевропейской мысли менталитет стал попыткой заменить рационализмом ментальности присущую русскому социуму категорию духовности.
Менталитет и ментальность. <…> проблема возникла в границах французского концептуализма, поскольку концептуалист имеет дело с готовым понятием (идеей), оформилась в рамках англо-американского номинализма, который четко действовал в сфере предметных значений, связанных с объемом понятия, но окончательно сложилась в пределах германо-русского реализма, который оказался способен выставить понятие «концепт» как виртуальную форму знания в идее.
Менталитет соединяет в себе сознание и познание в виде психологического восприятия, тогда как ментальность в своем содержании совмещает познание и знание. Ср. Менталитет. Ментальность.
Механизмы ментальных действий – ментализация, идеация, идентификация (см.).
Нарциссистский постмодернизм (по И.П. Смирнову) произрастает в границах неоконцептуализма и, в прямой перспективе устремляясь на идею, редуцирует все связи с соседними элементами, абсолютизируя трансцендентное, т.е. непостигаемые в опыте сущности; основной порок этого типа постмодернизма – равнодушная «толерантность», т.е. «терпимость» ко всему, что «вне меня». Пример – Европа с ее современными проблемами.
Нарциссистский постмодернизм пользуется <…> оцепенелым сознанием <…>.
Номинализм. Для номинализма достаточно было описывать видимый мир в его проявлениях, а это оказалось возможным при помощи обычного следования простых предложений в метонимической связи.
Норма (от лат. norma ‘руководящее начало’) – та же система, но признанная, узаконенная и обязательная для исполнения. <…> норма есть познанная (на данный момент) система. <…> По утверждению культурологов, норма – это «здравый смысл» культуры. Норма шире системы. Норма – действующая модель, она синхронична, система идеальна, она диахронична.
Общее значение. <…> является общим для всех значением и располагается в квадрате концептума <…> определение концептума не повторяется в однозначных (однокоренных) словах и во всей цепи производных слов, а также при наличии отрицательной частицы или при незначительном (в тексте) изменении смысла слова, но не самого концептума (например, для дом общее значение – ‘кров’).
Объект. См. Предмет.
Ономасиология (от греч. ҆όνομα ‘имя’) в познании идет от смысла к форме – к знаку и ищет ответа на вопрос: Как назвать эту вещь? («познание есть именование», – Булгаков С.Н. Философия имени). По сути, это философский подход к языку, который стал возможен только при развитии логического мышления в XVIII в. В своем синтезе этот подход объединяет логику и лингвистику и признает, что смысл оформляется. Это объединение логики и языка и дало основание когнитивистике как науке.
Образ есть отношение слова (знака) к идее, т.е. воображаемый предмет на уровне сознания, представленный во всей своей полноте признаков; другими словами, это словесное значение S (десигната). Таково психологическое представление образа.
Б. Рассел полагал, что образы приходят к нам двумя путями – как продукты воображения и как продукты воспоминания.
Образ от понятия отличается тем, что он весь по своему составу образное явление, соотносится напрямую с десигнатом, тогда как «понятие может применяться ко всему, что входит в его объем» (о. С. Булгаков), т.е. в переменный денотат). См. также Понятие.
Оппозиции – формы выявления действительных признаков путем противопоставления реальных вещей: эквиполентная, градуальная и привативная <…>.
<…> категории одушевленности или глагольного вида явно не поддаются «научным» привативным суждениям, поскольку они подчинены традиционным русским градуальным оппозициям.
На протяжении всего Средневековья эквиполентность языков, церковнославянского и славянского (русского) плавно сменялась градуальностью стилей. <…> происходила замена языческого эквиполентного принципа на христианский градуальный в средневековой России. Эквиполентность метонимична, градуальность приближается к метафоре через синекдоху (род, он же вид). И только система оппозиций создает сеть метафорических сближений.
Парадигма. См. Понятие.
Познание – взаимодействие субъекта и объекта, результатом чего является новое знание о мире; процесс отражения и воспроизведения действительности в мышлении.
Понятие есть отношение идеи к предмету, т.е. понятая (схваченная мыслью, фиксированная в слове) идея – уровень познания, логически пополненное предметным значением словесное значение (в результате образуется идентифицирующее значение), т.е. уровень, представленный в полноте своих содержаний и объемов. Это логическое снятие помысленного понятия с явленных образов <...> самая неустойчивая форма концепта, способная измениться в любой момент по всякому поводу, тот же Г.Г. Шпет назвал понятия «балетом бескровных категорий», а Э. Кассирер определенно заявлял, что «обессиленное» понятие уже не удовлетворяет современную науку <...> необходима проверка образом этой действительности «в ощущении». Понятие не приносит в познание нового содержания... Вместе с тайной номинального значения сохраняется и вся тайна «понятия».
Понятие устанавливается на основе суждения, выраженного в грамматической форме предложения <...>
<...> мышление происходит в образах (гештальтах), тогда как понятие есть категория рода, основанного на образах путем категоризации, которая, в свою очередь, есть «продукт человеческого опыта и воображения» (Дж. Лакофф).
Понятие опирается на образ как на условие своего существования.
Понятие входит в синергийную триаду понятие – категория – парадигма и является ее основой: парадигма предстает как форма (образ концепта), а категория – как всеобщее понятие (символ концепта). В точке понятия метод становится теорией в современном понимании теории как обобщения общественной практики, данной в виде опыта исследования закономерностей – итога предшествующего развития науки.
Образ в столкновении с понятием образует образное понятие, т.е. символ; редукция символа посредством образа создает понятие, а символ в понятии есть образность (текста) <…>) «образы без понятий глухи, а понятия без образов слепы» (И. Кант) <...> древняя легенда о слепце и хромце.
<...> содержательные формы одновременно и слова и мысли: образ, символ и понятие.
Постмодернизм. См. Нарциссистский п., Шизоидный п., Эпилептоидный п.
Предмет. <…> в русской научной традиции принято именовать явление («вещь») русским словом, а сущность («идею») – синонимичным латинским или греческим термином, ср.: абсолютный, абсолют – совершенный, совершенство, абстрактный – отвлеченный и т.д. Между тем в диссертациях сущность упорно и ошибочно именуется как предмет, а явление – как объект. Правильнее было бы материал описания именовать предметом, данным вне исследователя, а воссоздаваемую в результате исследования сущность – объектом, поскольку объект противопоставлен субъекту и организуется в результате его творческих усилий над предметом. Предмет дан, объект задан; предмет располагается от наблюдателя в обратной перспективе, объект – в прямой.
Признак = качество. Система признаков в их иерархии: 1. Типичный. 2. Приписанный. 2.1. глубинный. 2.2. поверхностный. 2.2.1. длительный. 2.2.2. интенсивный (схожим образом – у И.Е. Аничкова).
Пример: любовь 1. Жаркая, пламенная, страстная. 2.1. Высокая, крепкая, острая, открытая, простая, прочная, слепая, чистая. 2.2.1. Вечная, давняя, долгая, краткая, неизменная. 2.2.2. Безбрежная, беззаветная, безмерная, безумная, ненасытная, духовная, живая.
Развитие предполагает движение смысла от исходной точки путем накопления все новых качеств и свойств – «удвоение смыслов», иными словами, развитие есть процесс самоорганизации. «Только развитием мы можем извлечь то, что есть» (М.К. Мамардашвили) <...> обращено в будущее, это его символ <...> касается одного и того же. Всякое развитие есть изменение, но не любое изменение есть развитие.
Реализм. Реализм с его утверждением равной ценности реального и идеального (помысленного) мира потребовал усложнения высказывания и четкого разграничения реального и идеального (в мысли). Поэтому развитие сложноподчиненных конструкций в русском языке началось с XV в. в связи с образованием нового принципа познания – реализма; активно такие конструкции создавались на протяжении XVII–XVIII вв.
Семантический треугольник. В конце XIX в. последовательное изучение связей, существующих между предметным миром вещей, словесным миром слов и вечным миром идей, привело (1892, Готлиб Фреге) к открытию внутренних их соотношений, представленных в семантическом (смысловом) треугольнике.
Окончательная развертка семантического треугольника вплотную подвела нас к выражению всех трех содержательных форм концепта, данных в слове: образ – символ – понятие.
Семасиология. В отличие от ономасиологии (см.), семасиология (от греч. σημασία ‘обозначение’) предполагает познание от формы к смыслу (форма осмысляется), это формальная лингвистика, которая ставит вопрос: Что значит это слово? По традиции, семасиология именуется историческим подходом к языку, в границах семасиологии возник и первый научный метод – сравнительно-исторический.
Символ – «Часть, равная целому, причем целое не равно части» (о. П. Флоренский) <...> вырастает из синекдохи, т.е. достаточно развитой формы метонимии.
Символ есть отношение знака к предмету, т.е. момент символизации предмета посредством замены другим, – это уровень знания, представленного законченным смыслом.
<...> «чувственное проявление смысла» (Э. Кассирер) <...> В отличие от образа и понятия, символ – культурный конструкт на основе совмещения образа и понятия.
Исторически символ появляется раньше понятия как образное понятие <...> По мнению русских философов, символ – явление языка, приводящее в порядок все знание о мире, «символ есть транскрипция неведомого на языке человеческого понимания» (А. Аскольдов)
Русская философия использует образы и символы по преимуществу.
См. также Понятие.
Синергия (по Р.Г. Баранцеву) – целостное знание в условиях совместных действий всех компонентов целого, прежде всего – совместного действия рациональных, интуитивных и эмоциональных качеств человеческой личности. Синергия не разделяет, а объединяет, в познании идет от целого к частям (от рода к видам), анализ заменяет синтезом и, как целостное, создает смысл целого.
<…> «синергия» понималась как результат свободного сотрудничества божественного воления, обращенного в мир воли человека.
Синкретизм (от греч. συνκρητίσμοσ – ‘соединение’, букв. ‘слитность’) – нерасчлененность предметов и явлений в древнем сознании, отраженная в словесном знаке. Это исходная точка развития смысла, основание древа семантических категорий.
<…> синкретизм есть образная неопределенность символа; многозначность – понятийная определенность.
Синонимия. См. Дублетность.
Система (греч. σύστημα ‘целое, составленное из частей’) – совокупное множество закономерно связанных друг с другом однозначных элементов, которые структурируются на основе определенных принципов (важны взаимные отношения). <…> Система познается по своим функциям в процессе теоретического исследования (от лат. functio ‘исполнение’).
В греческом система – целостность. Именно в таком смысле приняла эту истину русская ментальность. Русское сознание исходит из целого как Единого в его целости и видит в нем живую систему как норму, т.е. как обычай. Нелюбовь русских к построению законченных систем известна: законченная система омертвляет жизнь.
Совесть – выражение способности личности осуществлять нравственный самоконтроль и проводить самооценку собственных действий.
Сознание – человеческая способность идеального воспроизведения действительности в мышлении.
Схема (когнитивная) – «<…> это обобщенная и стереотипизированная форма хранения прошлого опыта относительно строго определенной предметной области... Когнитивные схемы, таким образом, отвечают за прием, сбор и преобразование информации» (Афанасьев В.Г. Системность и общество. М., 1980, с.125).
Терминизм – крайнее проявление номинализма, формулирующего старые истины новыми словами (критика А. Вежбицкой).
Триады (синергийные). Тройственное проявление языка <…> дискурс <…> текст <…> когниция <…> все проявления языка встраиваются в троичные синергийные связи <…> начиная с описанной Л.В. Щербой троичной связи язык – речь – речевая деятельность, которая соответствует идее – знаку – вещи <…>. в триаде система – норма – стиль при нарушении стилем системных соответствий норма регулирует нарушенные отношения; при разрушении нормы в ее отношении к системе происходит стилистическое выравнивание через текст; при естественном изменении системы в отношении к норме происходит коррекция посредством стилистических компонентов и т.д. Разум оформлялся именем, смысл – знаменем, и только значение – знаком.
[Примеры синергийных триад]. Категория «Благо»: истина – красота – польза, категория «София»: вера – надежда – любовь, категория «Логос»: идея – знак – вещь, категория «Власть»: власть – закон – народ, категория «Воля»: собство – свобода – собственность, категория «Справедливость»: правда – право – праведность (с применением идеи Р.Г. Баранцева).
Еще более выразительны синергийные тождества, состоящие из трех концептов: государство, общество и народ. В этом составе ментальное напряжение достигает максимальных значений.
Еще хуже обстоит дело, когда два компонента сливаются в единое, например власть и закон, тогда третий, народ, действительно лишний и свободен в своих движениях.
[Триады]. <…> три основные формы организации опыта: ментальные структуры, ментальное пространство, ментальные репрезентации <…>. <…> три «языка» переработки информации – знаково-словесный, образно-пространственный и тактильно-кинестетический «ощупывающий»... Организация аффективных (коннотативных) значений подчиняется действию трех универсальных факторов: оценки... силы... и активности...
Понятийное мышление опирается на двигательный, сенсорный и эмоциональный опыт субъекта на понятийном уровне... три интеллектуальных стиля (индивидуально своеобразные способы постановки и решения проблем): исполнительный, законодательный и оценочный... три эпистемологических (познавательных) стиля: эмпирический, рационалистический и метафорический... <…> физики определяют категорию материя через неделимое единство вещества – энергии – информации.
Существует множество содержательных толкований Троицы, которая, по-видимому, стала наводящим принципом представления о синергии.
Синкретизм «мысль – слово – дело» составлял единство с древних времен, и у славян был термин, выражавший это триединство: вещь – замысленное высказано в слове и исполнено делом.
Шизоидный постмодернизм (по И.П. Смирнову) возникает в границах неономинализма и, в прямой перспективе устремляясь на вещь, обрубает все возможные связи с соседними элементами, абсолютизируя установку на имманентное, т.е. постигаемые в опыте объекты; основной порок такого типа посмодернизма – алчный «вещизм».
Шизоидный постмодернизм пользуется <…> расщепленным сознанием <…>.
Эпилептоидный постмодернизм (по И.П. Смирнову) – преувеличения постмодернизма в границах неореализма, в прямой перспективе направленного на слово-имя <…> доминантный тип русской ментальности <…>) <…> довольствуется «схваченным» сознанием <…>.